адский гончий
1829 [193 | 36]
Совет: представитель адских гончих
Адвокат в юридической фирме Dentons
Англия, Лондон
Влюблен в собственное величиелс

Родственники: отсутствуют;

Асмоде́й (от ивр. ‏אַשְׁמְדַאי‏‎ Ашмедай — «искуситель») — злой, сластолюбивый демон, упоминаемый в позднейшей еврейской литературе. В книге Товита (Ветхий Завет) Асмодей убивает из ревности одного за другим семерых мужей Сарры; в Талмуде он называется князем демонов, то есть Сатаной, изгнавшим царя Соломона из его царства. Когда Асмодей приходил за своей жертвой, его лицо было в маске какого-то животного.
Пятнадцатилетний Джек Стаффорд листает библейские книги, там пишут о причастии, покаянии и что-то ещё об искуплении; Но ему не интересно. Лучше уж персидские легенды об Аэшма дэве и учебники по анатомии. Он недавно препарировал лягушку, это было невероятно и увлекательно. Кажется, у него даже привстал от вида внутренностей земноводного. Возможно, просто возраст такой;
Интересно, как выглядят женщины изнутри?
Семейство Стаффордов известные медики. Мужчины - врачи узких специализаций и даже хирурги, женщины - медсестры. На фоне бесконечных войн их опыт поражает. Умеющие спасать жизни солдат под обстрелами и иногда подручными средствами, в мирное время - они гении своей стези. От Джека ждут не меньшего. Это давление он ощущал с самого детства. Не нужно слов; Малейшая его ошибка сопровождалась разочаровывающим взглядом. Лучше бы слова, лучше бы кнут, смыкающийся на его спине, но не этот унизительный взгляд. Он заставлял Джека чувствовать себя ничтожеством. Джек давился этим чувством, жрал его будто пёс похлёбку и превращал в стремление быть не просто ровней своей семьей, а быть лучше них. Потому что так и есть ведь.
Асмодей [Джек так называет себя в мыслях; потому что Джек не круто, Джек не величественно, Джек - плохой сын идеальных родителей; а вот Асмодей [он же Аэшма дэве] это что-то великое, которое покорит этот чертов [гори он в аду] мир] читает книги, изучает анатомию, расширяет свои познания, занимается фехтованием на заднем дворике их особняка, на этой приторно зеленой лужайке. Он становится чуть более любимым [слишком громко, быть может признанным] сыном. В семье Стаффордов ведь недостаточно просто родиться, чтобы стать их частью. Ты должен доказать свою причастность к этой семьей, занять ячейку в их идеальной жизни. Обязательно такую, которой можно хвастаться своим "друзьям" [никто не хочет дружить со Стаффордами], делать это так непринужденно, чтобы всех вокруг аж тошнило от этого фарса. Но все будут терпеть. Стаффорды выбили себе эту прерогативу посредством своих талантов. Асмодей - другой. Он нравится соседям, нравится девушкам, нравится преподавателям. От Асмодея не тошнит, потому что своё величие он демонстрирует куда более тонко, нежели его унылые родственнички. Асмодей умеет заставлять людей восхищаться ним. Стаффорды это знают. Они запишут Джека [им же неизвестно ни о каком Асмодеи] в список своих лучших достижений. И это можно было бы воспринять как лучшую похвалу, но Асмодея тошнит от них.
Тошнит; Но это никогда не узнают. Будут жить в своём плешивом неведении и будут делать всё для своего сына, когда ему это потребуется. Он оставляет этот зазор специально, чтобы при необходимости вместить туда нужные ему элементы, выстроив их в нужном ему порядке. Потому что у Асмодея начинается новая жизнь, когда он приступает к хирургической практике.
Тогда-то молодой доктор Стаффорд узнает о том, что величие бывает разное. И у него всегда разный вкус и привкус. Есть величие безвкусное [шагает рядом с равнодушием и людьми скудными на ум], есть величие тайное [как со Стаффордами; никто ничего не озвучивал, чужие даже не знали и не догадывались, но между Асмодеем и его родителями годами длился немой диалог; они то восхищались сыном, то ненавидели его, питаясь своей ревностью, жадностью и ничтожностью], есть величие классическое [в глазах родителей и детей, чьих родственников спас ровный росчерк и правильные действия Асмодея за хирургическим столом], есть величие истинное [то, что превыше человеческой плоти, превыше людей, их эмоций; Асмодей хочет дотянуться до богов, подвиньтесь, дайте сесть рядом].
Истинное величие Асмодей познал, когда получил оригинальный заказ от вельможи. Безумная дама возжелала глаза своей соседки. Обратилась к лучшему хирургу города. Джек должен был бы сообщить в полицию. Но Асмодей заинтересовался. Он постоянно латает людей, сшивает раны, вырезает ненужные органы. Это всё бытовое и безликое, не останется в истории; разве что в дряхлых архивах, которые тщательно собирает миссис Лоурен в своем пыльном кабинете [Асмодея бросает в дрожь от мысли, что это весь смысл жизни женщины]. Руки Асмодея способны творить великие вещи, создавать шедевры. Его мозг постоянно генерирует соответствующие идеи и способы их реализации. Ему нужна практика. Поделом те деньги, что ему предлагала заказчица. Он отправлялся за величием.
В теории он мог вырезать глаза так, чтобы женщина [не_жертва, это должно быть оскорбительно для доктора; тогда, по крайней мере] выжила. Но пусть она лишилась глаз, в её голове отпечатался облик Стаффорда. Асмодей слишком щепетилен, чтобы надеяться, будто слепой женщине никто не поверит. Он закалывает её, заметает следы и возвращается к своей семьей, чтобы уместиться в тот самый оставленный им зазор. В силу своей неопытности Джек Стаффорд становится подозреваемым. Но семья будет его неопровержимым алиби. Между ним и семьей снова начинается немой диалог. Они знают правду. Но убеждают полицию, что Джек точно был с ними в тот злополучный и такой ужасный для Лондона день.
Некоторое время Джек не привлекает к себе внимание; Наоборот, зарабатывает репутацию хорошего врача, который способен едва ли не с того света вытащить. Это единственное его развлечение - потягаться со смертью. Каждый раз это вызов, и если пациент умирает [что бывало, пусть и редко], то Джек чувствовал себя таким разбитым, будто проиграл себе, будто проиграл смерти, будто проиграл этому миру. А он бы хотел его ещё сжечь. Просто. Чтобы посмотреть, как оно будет гореть и тлеть.
Время тянется, растягивается. Джек отсрочил себе год. Целый год он копил идеи, предвкушал, планировал, мечтал о том, как снова кого-то убьет. Как снова сыграет в Бога Смерти. В этот раз у него был план. И результатом должен был стать не просто труп, но и новые познания. Он компенсировал ту практику, которой ему так не хватало, чтобы узнать некоторые вещи. К знаниям он всё ещё был жадным. У него это удается. Раз. Два. Три. Снова и снова он прячется в зазоре семьи, когда полицейский взгляд падает на него.
В какой-то момент это превращается в игру с полицией. Скучно быть безликим. Он сообщает городу своё имя - Асмодей - аккуратно вырезал внизу живота своей жертвы. Вославь меня, Лондон, я твой новый Бог.
Джек продолжает жить в обществе; заводить друзей. Иногда сомнительных, чтобы потешить себя. Кто-то заводит собак, даже кошек, а Асмодей заводит себе Кевина и его подружку Дею. Нищие, убогие; Люди наблюдают за свинками и радуются, что они не такие. Асмодей наблюдал за этими двумя, честно, пытаясь проникнуться их проблемами, но, правда, это было смешно. Он бы предпочел оставить себе скальп Дее, вместе с её волосами. Но в какой-то момент эта мелкая чертовка проникла под его кожу. И он захотел обладать ею. Не один короткий миг, как со всеми его жертвами. Он вдруг поверил в то, что способен вскрывать не только человеческие тела, но и сознание людей. Он возжелал сделать из этой свинки - кого-то достойного себе.
Но она щебечет что-то об Кевине. А Асмодей сегодня проиграл смерти. У него нет настроения терпеть ее глупость. Он разочарован и ему почти что больно. Он всё ещё хотел ею обладать, поэтому не придумал ничего лучше, как взять её силой. И после того, как он кончил, он точно должен был убить её. Но он отпускает её, не готовый распрощаться со своей идеей, не готовый и в плену ее держать. Она не сдаст его. Ей никто не поверит. Их социальные статусы слишком разные, и его статус явно будет решающим. А она станет просто местной шлюшкой, пусть и номинально. Асмодей хочет верить, что он не ошибся.
Асмодею приходится забыть о Дее. Хотя он не раз предпринимал попытки найти "ту самую" и уподобить себе. Но он лишь пополнил список мертвых шлюх и океан собственного разочарования. Ему нужна была Дея. Она причина возникновения этой его идеи, в ней должен быть ответ. Он даже готов был ее вскрыть, но у него это так и не получилось.
Потом снова что-то пошло не так. Настолько не так, что красивая картинка об идеальном мистере Джеке Стаффорде лопнула, взорвалась, как и его голова, когда отец убитой им девушки снёс ему голову. Вот так. Казалось бы конец.
Через час он вернулся к жизни; заполнил своим безумным хохотом проулок, в котором закончилась жизнь Джека Стаффорда. И там же испытал величайшее разочарование. Неужели он не заслужил более изощренной смерти? Это еще долго его будет терзать и злить, но со временем сойдёт на нет. Он покинет Лондон, а после и вовсе Англию. Будет гнаться за новыми знаниями, за тем, чтобы стать неотъемлемой частью магического общества. Он прибудет в Сан-Диего, станет агентом ордена серафимов, а позже перейдет в совет. Будет защищать подобных себе. И будет в этом хорош, потому что пройдет длинный путь. Натянет на себя личину адвоката, и в этом тоже будет хорош.
За спиной остались десятки типичных угрюмых американских городков, где появлялся новый обворожительный доктор [который непонятно, что делает в таком захолустье], а за ним череда ужасных убийств. И каждый труп - произведение искусства - мысль о собственном величии, которое Джек пытается донести этому скудному обществу. Но в Сан-Диего иные вайбы. Здесь так солнечно, тепло и почти радостно. Поэтому он действовал иначе [почти похож на нормального; пытается обмануть всех], поэтому здесь и задержался. И впервые в его руках оказался не скальп, а конституция Америки.
А потом он встретит Дею, и в нем проснутся старые давно забытые желания. Безумие очнётся от долгого сна и начнет заполнять его сознания. Вдруг он избавится от собственного одиночества и сможет разделить величие на двоих? Также, как он создавал химер из плоти людей, также он создаст из Дее ту, которую давно желал.
Внешние особенности персонажа: в истинной форме напоминает того еще уродца с обуглившейся кожей, источающий пламя. Рот - пасть, в которой огромные клыки. Глаза горят огнём.
Навыки: физически сильнее большинства рас, способен изгонять души, покорный слуга жнецов и Смерти, неуязвим к ядам, холоду и жаре, распознает расу существ, видит в темноте, способен призывать хивинский нож и ещё парочку различных кинжалов. Средне в анимансии, чуть более искусен в псионике.
Высокие познания в медицине, в частности в хирургии, но также и в иных направлениях. В идеале знает, как работает человеческий организм. Способен в ужасающие эксперименты. Отлично готовит, в том числе человечину. Отличные манеры. Высокие познания в законе, способен вывернуть любое дело в пользу подзащитного. Намерено берёт самые запущенные варианты, чтобы пусть не добиться освобождения клиента, но смягчить приговор. Вождение машин и автомобилей разных категорий.