Прошло четыре месяца с момента исчезновения Локлена. Ежедневные поиски и потраченные на них ресурсы не дают никакого результата. Локлен как будто исчез из этого мира — во что не хочет верить Зарксис. Те, кто был отправлен на поиски, возвращались ни с чем, иногда высказывали свое [никому ненужное] мнение о том, что это бесполезно и стоит прекратить. Таким Брейк вырывал сердце или сносил сразу голову, а затем закреплял фразой — «Тебя не спрашивали. Знай свое место, пес».

Он хоть и был раздолбаем, тратящим, деньги и время, в основном, на поило и наркотики, но его встряхнула ситуация с похищением друга, которая и заставила черного мага пересмотреть свой образ жизни, сделав хоть какие-то коррективы. Сейчас Зарксис более серьезен [ему пришлось], ведь быть единственным лидером Картеля, на плечи которого свалилась куча обязанностей, та еще дерьмовая и сложная работенка. Его фантазии про то, что став лидером, он будет продолжать заниматься херней, разбились о чугунную жопу реальности в тот момент, когда одна из подчиненных Локлена перечисляла список дел на всего лишь один [мать его] день. Тогда у Брейка чуть глаза не выпали из глазниц, а ответил он на это лишь продолжительным воем.

Он никогда не видел себя во главе крупной организации, даже не видел себя во главе небольшого ковена, так как все проблемы, касающиеся общины, касаются и его, а он старался их избегать. Зачем ему еще куча проблем, когда и своих достаточно? Он хотел стоять в тени своего друга — так. . иногда ради приличия присутствовать на каких-то встречах и святить своим красивым личиком, а затем дальше пойти заниматься чревоугодием и вредительством самому себе, и еще убийствами [это одно из главных]. Брейк не скрывал, что хотел все обязанности скинуть на друга, да и тот был не против, но как говориться — есть ожидание, а есть реальность, которая дала сильный пинок под зад черному магу.

Себастьян — доверенное лицо [правая и левая рука], с которым Брейк достаточно сблизился после битвы за Картель, да и Себастьян не раз показал, что ему можно доверять, однако, Зарксис не упускает возможности, что когда-то Себастьян все же предаст его. Себастьян как и другие имеют цену, которая вынудит пойти на предательство, необходимо лишь ее узнать. Себастьян был вампиром, который, в основном, сам ходил по поручениям Брейка, так как черный маг не познакомился и с половиной тех, кто участвует в жизни Картеля. Ему необходимо было самому увидеть и проверить каждого, чтобы убедиться, что они — не лживые отбросы общества, лишь выжидающие подходящего момента, чтобы вонзить нож в спину. Для полной уверенности не хватает лишь заключить договор через кровь, который пока не предусмотрен правилами Картеля. Но разве правила не существуют для того, чтобы их нарушать или дополнять?

— Если ты пришел ко мне с плохой новостью, то лучше сразу уйди. Я устал их слушать, — вздыхает черный маг, укладываясь головой на стол, неудобно сгорбившись сидя на стуле, — Где же этот адский пес, мать твою? Почему он позволил какой-то шлюхе схватить себя и заставил меня напрягаться с его поисками???? — повышает голос, уже начинает чуть ли не кричать от безысходности, — Какой же он эгоист, — вновь следует тяжелых вздох и выдох, потому что криками делу таки не поможешь. Себастьян продолжает стоять молча у двери, видимо, ожидает, когда Брейк немного успокоится, — Почему ты еще тут? Я же сказал. . убирайся!

  — Милорд, вы сказали, что если я приду с плохими вестями, то я должен уйти, но я принес вам хорошие новости в этот раз, — слова вампира сразу заставляют Брейка очнуться [будто бы получил дозу адреналина] и поднять голову со стола, черный маг немного воодушевился.

— Неужели? — в глазах мага вновь начинает искриться надежда. Неужели долгие поиски по всему миру все же дали свои плоды?

— Ищейки сказали, что видели похожего мужчину на Локлена в Ливерпуле около набережной. Сказали, что этот мужчина торгует, — Себастьян ненадолго утих, прикрыл рот кулаком и тихо посмеялся, — торгует рыбой, — продолжил он.

Брейк чуть не упал со стула, когда услышал, что Локлен, возможно, торгует рыбой где-то в Ливерпуле, но схватился обеими руками за край стола, чтобы удержаться. Локлен? Рыбой? Что за смена сферы деятельности? Хотя. . Неудивительно, у него какая-то особая тяга к рыбным изделиям. Давайте просто вспомним про его рабыню — рыбу по имени Мэдлин, которую он до сих пор не пустил на фарш, хотя Брейк предлагал ему сделать из нее консервы раз она не умеет слушаться старших и сидеть в своей комнате [подвале] во время «домашнего» ареста, — Нууу. . Стоит проверить. Хоть одна зацепка есть. Собери несколько ребят и отправь их в Ливерпуль, пусть они осмотрят местность. Если это действительно наш Локлен, то он не оставлен без присмотра. Я уверен, эта сука приставила за ним своих крыс, чтобы сразу сообщить, если будут какие-то неожиданные действия с нашей стороны, — Брейк с каждой минутой наполняется энтузиазмом, он так сильно ждал этой встречи! Скоро. . почти. . он наконец-то обнимет своего друга! И скинет, естественно, часть обязанностей на него, чтобы облегчить себе жизнь.

— Милорд, а как же Мэдлин?
— А что с ней не так? — вопросительно вскидывает бровь.
— Вам не кажется, что стоит ей сообщить и взять с собою? — с особым спокойствием спрашивает Себастьян.
— С чего бы это? Кто она такая, чтобы я ее оповещал? Она всего лишь рабыня Локлена, не более, — аккуратно натягивает на себя свой темно-фиолетовый пиджак, а затем принимается выбирать солнечные очки [просто потому что стильно], — Тем более, она будет мешаться под ногами. Такие девицы вроде нее ни на что не способны кроме как истерить, — непроизвольно пожимает плечами, легким движением указательного и большого пальца хватает понравившиеся ему очки за мост оправы и подтягивает к себе, чтобы рассмотреть поближе.
   — Ваше право, Брейк, — Себастьян продолжает смиренно стоять возле выхода, ожидая момента, когда проводит Зарксиса и продолжит выполнять мелкие поручения черного мага, а также следить за Картелем в его отсутствие.
   Зарксис надевает очки, спустив их на середину переносицы, а затем на секунду заглядывает в зеркало — хорошо выглядит [что не в его стиле]. Раньше он носил что попало и выглядел как бездомный. Многие в больнице принимали его не за хирурга, а за уличного, блохастого мальчугана,  который забрел в больницу для того, чтобы бесплатно пожрать. Все же лидерство в Картеле положительно повлияло на Зарксиса.

   Теперь он точно готов отправиться за другом, а это сделать проще, если телепортируешься. Однако, в тот момент, когда он уже приготовился прочесть заклинание, в кабинет словно фурия влетела. . та самая рыбешка, про которую недавно шла речь, — О, вспомнишь солнце, вот и лучик. . — на лице расползается ехидная ухмылка, — Мэдлин. .  — поджимает губы. Она пришла совсем не во время, а он не собирается тратить на нее время, поэтому необходимо было ее скорее выпроводить, — Как тебя пропустили? Я просил не впускать истеричек, — он подзывает жестом руки к себе цербера, которого привел Себастьян как раз в тот момент, когда вошла Берри, — Ты не во время, мне надо уходить, а то Локлен заждался. . цсссс — и тут он понимает, что сказал то, чего не следует, поэтому пока сирена не опомнилась и не среагировала [как обычно, наверное, криками], он начинает быстро читать заклинание, а вокруг него постепенно образовывается сгусток энергии, который формируется в виде шара, а после Брейк исчезает из своего кабинета вместе с цербером.

   Перемещение в Ливерпуль было быстрым. В Ливерпуле было раннее утро. Солнце светило слишком ярко и своими лучами старательно пыталась ослепить каждого прохожего, но Зарксис — не промах, знал, что солнечные очки будут не только стильным аксессуаром, но и будут защищать глаза от пылающего солнца, — Блейз, пошли. Будь начеку, — обращается он к церберу, но его слух внезапно начинает резать женский голос, твердящий одни жалобы. У Брейка глаз задергался, неужели. . - Берри?

   Он всегда знал, что Мэделин Берри — та еще заноза в заднице, пиявка, от которой не избавишься, с которой обычные методы не работали. Скорее всего, она вбежала в момент, когда черный маг уже начал телепортацию и захватил ее случайно с собою. Удивительно, что ее не расплющило на молекулы, а точнее, жаль, что не расплющило, — Когда-нибудь я от тебя избавлюсь, — тяжело выдыхает, — Только не вляпайся в неприятности. Я не буду тебя спасать, — он заканчивает фразу и направляется в сторону набережной, где предположительно находился Локлен.

   С каждом приближающим шагом ощущался жуткий запах рыбы, аж пришлось закрыть нос и рот ладонью, чтобы минимизировать ощущения, — Твой запашок, Мэдлин, — не мог оставить Берри без очередной колкости в ее адрес, а затем тихо хихикнув, продолжил осматриваться. Не проходит и минуты, как Блейз подзывает хозяина тихим воем, что означает — он напал на след. Брейк не медлит и подбегает к лавке с рыбой, возле которого стоит цербер [естественно, замаскированный под добермана, кто в здравом уме пустит цербера в истинном облике разгуливать по Ливерпулю? Только псих, наверное.], — Что ты нашел, мальчик? — Зарксис вновь начинает осматриваться по сторонам, и его взгляд застывает. . Мэдлин прибегает через пару минут, раза два окликивает его, но он будто бы не слышит. Она понимает в чем дело, когда в ее поле зрение попадает он.

   — Неужели. . — его голос немного дрожит и слегка невнятен, а затем выражение лица сменяется нарастающим недовольством, — Что это на нем? Как он вообще выглядит? Что за патлы? Что за мешок на нем? — недовольство достигает пика. Брейк шокирован внешним видом друга, ведь он помнит его совсем другим. Хорошо жизнь его помотала. . Однако, не стоит стоять на одном месте, выжидая, что Локлен сам к ним ринется. Наверное, он просто не видел их. Наверное, он слишком занят. . рыбой. .

   Недолго думая, черный маг врывается [можно сказать с ноги] в лавку и бесцеремонно, забывая все правила приличия, накидывается на Локлена с объятиями, — Локлееен! Как я рад! Как я рад, что смог найти тебя! — использует немного наигранный, театральный голосок неудачного актеришки, на тембр выше, чем оригинальный.

   Неужели поиски завершились?

Подпись автора

Уверовав в то, что, раз я пришел на работу ни свет — ни заря, то день начнется с абсолютной тишины и покоя, как дверь с грохотом ударяется о прилавок с мерзким лязганьем, а следом заходит довольно эксцентричный парень с широкой лыбой на лице. Опешив от такого хамского поведения, я тотчас подорвался с места и кинулся к нему на встречу, уже было открыв рот, чтоб обложить его отборным матом, как вдруг это «нечто в очках» кидается мне на шею, приветствуя по имени. Какого черта? Я лишь встал столбом, руки по швам и ошарашенный взгляд в никуда. Мысли сбились в кучу, я совершенно не понимал как реагировать на подобную выходку. Откуда он знает моё имя? Не так много Локленов в Англии, вряд ли он обознался. Не меняясь в лице, я перевел взгляд на него, с силой схватившись за его предплечья и отодвинув от себя. Сканируя его лицо, я пытался найти хоть одну знакомую черточку — но ничего даже близко не ёкнуло в груди или мозгу. С другой стороны, возможно, я зря психую, ведь я владелец лавки и моё имя не какая-то тайна, вполне по сарафанному радио могло растрястись по району. Но этот тип явно был не из этих краев. Пижон, что сказать. Одет довольно вычурно, что претит моде чопорных британцев. И эти его очки как у героя-любовника, парень выглядел как студент-мажор, и эта его натянутая улыбка на пол лица, совсем не вызывала доверия.
Кажется, молчание затянулось, пора было уже как-то отреагировать на его эпатажное поведение,
— Кто ты, мать твою, такой и откуда знаешь моё имя? Если пожаловал за моим товаром, то я готов закрыть глаза на твою выходку с выбиванием двери, но это было явно лишним, - раздражение начало всплывать на поверхность неожиданным вихрем с каждым произнесенным мной словом.  Я не собирался вести с ним никакие дела, но будь я проклят, если совру, что парень  не заинтриговал меня своим ярким появлением. Во мне взыграло любопытство и на лице, помимо моей воли, проступила добродушная улыбка. Я отступил на шаг назад, освободив пространство между нами, потому что, к моему удивлению, его резкое вторжение в моё личное пространство не казалось мне чем-то странным, словно так и должно быть. Будто это тупой младший брат, мешающийся под ногами, которого волей-неволей приходится терпеть рядом, хотя в груди становится теплее при взгляде на него.
Наверное, всё дело в похмелье, мозг слабо соображает, а взгляду не так просто сфокусироваться. Но боковое зрение задержало на себе движение по левую руку от незнакомца. Я молниеносно отпрянул в сторону мельтешения за спиной парня и второй раз за это чертово утро остолбенел. Меня пригвоздил к полу взгляд больших, цвета морской волны, глаз. На секунду я даже забыл как дышать. Это чувство... будто поднимаясь по лестнице, под ногами вдруг исчезает одна ступенька. Мне кажется, я падал... падал в этот омут и ощущение полёта до странного радовало, окрыляло, а внизу словно сжимался тугой узел то ли из страха, то ли... Я стоял как вкопанный и не сводил глаз с бликов солнца, играющих в каштановых волосах девушки — мне казалось, что это самое завораживающее зрелище в моей жизни. Кажется, она что-то говорила, но звук её голоса обволакивал уютнее теплой воды, одеяла или материнских объятий. Я будто был в каком-то трансе, а язык прилип к нёбу, не давая возможности издать ни звука. Я сделал судорожный вдох и силой воли отвёл взгляд в сторону, пытаясь привести себя в чувства. - Селена... — пронеслось в моей голове, где-то на задворках сознания. Какой же я ублюдок. Почему-то сама мысль о том, что такая горячая волна неги поднялась в моей груди только лишь от одного взгляда на незнакомку, заставила почувствовать себя грязным мерзавцем. Подумать только! Я и словом с девушкой не обмолвился, а уже почувствовал себя поганым изменщиком. Хотя, причина этому проста — кажется, именно в этот момент я понял, что не любил Селену ни единой секунды с тех пор как потерял память. Может быть, где-то в нашем с ней общем прошлом я и питал к ней чувства, но они явно были несравнимы с тем, что я почувствовал за один лишь только взгляд на незнакомую девушку. И я испытывал далеко не голое вожделение, это ощущение трепета, от которого сердце разгоняется до ста ударов в минуту, явно не имеет ничего схожего с одним лишь плотским желанием. Но всё это не отменяло того, что я женат и жена любит меня, она не отпустит меня. А я уже собрался уйти? Забавно. Я так легко готов выкинуть Селену из жизни после одной только встречи с данной особой? Ну, точно мерзавец! Я бы вдоволь посмеялся над своими подростковыми порывами, но всё-таки, я взрослый человек и не мог так поступить с Миссис Хейг. Кольцо на безымянном пальце будто начало сужаться, взяв палец в тиски, пытаясь его раздавить. Для верности, я взглянул на него и лишь недовольно цокнул, прикусив губу. Идиот. Сколько моя жена терпела мои выходки, моё пьянство, мою отчужденность — и все равно каждый раз была лишь более преданной, более терпимой и заботливой. Порой, мне казалось, что я каким-то образом иногда и сам влиял на её настроение. Не раз, если мне было что-то нужно, а её настроение салютовало мне огромным плакатом «ни за что!» я мысленно умолял ее расслабиться и быть счастливой и о чудо, в ту же секунду она менялась в лице, словно одурманенная, соглашаясь со мной во всем. Не веря своему везению, дабы не испытывать судьбу, я испарялся из поля ее зрения, но после таких выкрутасов, она по нескольку дней могла от меня шарахаться как от огня. Иногда я смеялся, что я маг и ей стоит опасаться моих великих способностей, но почему-то на её лице не было и толики веселья, а лишь сурово сдвинутые брови и сжатые в одну плотную линию губы. В такие моменты мне казалось, что она готова меня убить. Но даже моё влияние на её настроение не выводило её так из себя, как мои рассказы о вещих снах. Да, не часто, но мне снилось нечто, что сбывалось на самом деле. Всё было до банального тупо: какие-то обрывки разговоров, которые я слышал на следующий день после сна или вещи, которые я терял, а сны подсказывали мне, где они находятся. Я не сильно обращал на это внимание, но во снах вдруг стал выстраиваться сюжет, как моя жена с остервенением кидается на меня, пытаясь убить. Я лишь с насмешливой издевкой говорил об этом Селене, а она отвечала рассеянной улыбкой, называя меня выдумщиком. Но вот, что странно, кажется накануне, я видел сон именно с этим незнакомцем и именно в моей лавке. Изначально я не обратил на это внимание, но сейчас, встретив его лицом к лицу, этот сон стал выплывать из памяти, что нехило так напугало меня. Но неожиданно я почувствовал нежные пальчики, скользящие по моему лицу. Я ощутил небывалое умиротворение. Жест незнакомки не вызывал противоречий, словно так и должно быть, будто я ждал этого, как верный пёс ждет ласки своего хозяина. От удовольствия и, разлившегося спокойствия в груди, я на мгновение прикрыл глаза. На удивление, даже голова перестала болеть. То ли таблетки помогли, то ли присутствие этой девушки дарило мне утешение, я не знаю.
— Что происходит? Кто ты? Мы знакомы? — Слова вырвались сами собой, а звук собственного хриплого, словно пробудившегося ото сна, голоса, казалось, прозвучал слишком громко в этой умиротворенной обстановке, напомнив мне, что всё происходящее сейчас — абсурд. Неожиданно для себя, я схватил девушку за запястье, сильно сжав и отведя в строну хрупкую руку. Осознав, что я делаю, я молнеиносно отпрянул от девчонки, ударившись спиной о прилавок. С бешенством взглянув на собравшихся, я было открыл рот, как вдруг услышал звон  колокольчика, оповещающий о посетителе. Я даже широко улыбнулся от облегчения — это было Селена. Она впорхнула в помещение, как ангел, посланный мне с небес во спасение. Я еще ни разу за эти месяцы ей так не радовался, как сейчас. Но вид жены заставил меня заткнуться и впериться в нее озадаченным взглядом.
— Любимый, почему ты не предупредил меня, что уходишь? Мы всегда вместе ходим с тобой на работу. Ты забыл? Ничего...Кажется, я успела вовремя, — Окинув незнакомцев презрительным взглядом, она загородила меня собой, словно стеной и кокетливо улыбнулась парню, — Сегодня мы не работаем, выметайтесь. — Фраза была брошена с такой яростью, что даже я уже почти дёрнулся, чтобы свалить из лавки побыстрее. Жена подошла к двери и перевернула табличку на «Закрыто», схватив ключ от входной двери, явно намекая, что она не шутит и гостям пора уходить.
— Дорогая, я бы не стал так грубить нашим посетителям, что ты взбеленилась? Я только открылся, с чего ты решила, что мы сегодня не работаем? Давайте все успокоимся. — последняя фраза была сказана незнакомцам, которые, кажется были настроены явно враждебно по отношению к моей жене. Я переводил взгляд от одного к другому, мысленно пытаясь заставить всех расслабиться, но лишь почувствовал головокружение и повернулся ко всем спиной, упершись в прилавок руками и опустив голову. Немного приведя себя в чувства, стараясь глубоко дышать, я широким шагом подошел к жене и ухватил ее за локоть, притягивая к себе, другой рукой мягко схватив её за затылок, нежно массируя его, - Селена... — Не успев договорить, жена отчаянно схватила меня за ворот толстовки, притянув к себе и поцеловав в губы. Наконец, взглянув мне в глаза с отчаянным блеском во взгляде, она прошептала почти еле слышно и наиграно-лосково, — Я хочу, чтобы они ушли. Пожалуйста, ради меня, любимый. — Я открыл рот от изумления. Отчетливо чувствуя волны гнева и жуткого страха исходивших от нее, я уверенно подошел к незнакомцу, указав на выход, — Извините, вы должны покинуть мою лавку. — Она права, пора заканчивать этот фарс.

Подпись автора

Несмотря на его скверный характер, он был для нее штормом в океане.  Его взгляд всегда заставлял бояться и улыбаться ,  когда он смотрел своими голубыми глазами на нее. Но чаще бояться.  А похвала была для не и вовсе в радость, потому что это было крайне редко. Локлен вечно был чем-то недоволен. После нее он смотрел  глазами, которые были наполнены гордостью? за нее  или снисхождением?  Он манипулятор, не способный ни любить, ни сочувствовать, жестокий «человек». А она непозволительно слабая и ранимая была для него. И  эта слабость, так четко примеченная им, вызвала необъяснимое желание сломить её, улыбающуюся мягкой, доверчивой улыбкой.  Ко всему происходящему он относился привычно равнодушно, даже насмешливо. Ему были незнакомы юношеские порывы, ощущение счастья, радости. Жил он уже очень давно, и знал что-то главное, что позволяло оставаться насмешливо равнодушным ко всему происходящему. Вероятно, он был слишком взрослым, чтобы поддаваться восторженным, юношеским порывам души сирены  и слишком «понимающим» человека, чтобы удивляться и познавать давно понятую и даже успевшую наскучить жизнь.
— Он того стоит? И чем такое можно заслужить? — думала Берри вспоминая слова старшей сестры и все то, что сделал гончий с ней.  — Я бы ни за одного мужчину в этом проклятом мире так не боролась. Не  предала бы семью  ради этого  социопата.

Несмотря на свой ревнивый и дерзкий характер, Локлен  навсегда оставил в её сердце кусочек собственной души. Они смотрят друг другу в глаза. Берри боится, а Локлен наверняка  знает, что она боится. Нежное  прикосновение. Одна смотрит с просьбой простить, а другой с просьбой стать ближе.  Он пустил её в закрома своей души, а она его, связав их одним жестом и если он исчезнет, то Мэделин никогда не будет прежней. Он всё же позволил,   открыл частичку своей души. Она почувствовала как он тянется к ней, как он прикрыл  глаза и вероятнее всего, ему стало легче.  Мэделин всегда была его успокоением. И по правде, ей тоже стало легче.  При каждом вспыльчивом поступке гончего, Мэделин  опускала  на него  мягкое покрывало нежности. Берри  всегда знает, как усмирить его неспокойную натуру. Сирена  действовала  подобно валерьянки на его темперамент. Она  защищала его от его самого, подставляя своё надёжное плечо, сама того  не  осознавая. Она понимала его даже, когда тот  молчал. Они такие разные, она — Вода, он — Огонь, их гармония — в их непохожести…

Каждому рядом нужен человек. Кто бы что ни говорил, но это так. Просто потому что в одиночестве ты закопаешься в себе и напрочь отобьёшь себе желание жить.  Хотя по факту жизнь не имеет смысла. Ведь так? Возможно. Но ты сам можешь найти его для себя и прожить этот отрезок своего существования как посчитаешь нужным. Смысл жизни уже найден и предопределён для человека который любит и который любим. Неужели теперь всё будет так? Всё будет по-другому? Её устрашали чувства, которые существовали по отношению к Локлену, ведь долгое время она ненавидела его, и все то, что он с ней делал.
— Согласна с ним, впервые правда, — поморщила носик  соглашаясь с черным магом. — а он мастер в своем деле, так что..., — сирена тоже начала рассматривать мужчину, который растерянно стоял и смотрел на этих двоих неадекватных . Неужели он ничего не помнит? Так странно  видеть его таким растерянным и уязвимым. Уязвимым быть страшно. Сирена успела не раз ощутить на своем опыте жестокость и непредсказуемость этого мира. Мэделин посмотрела на кольцо, что снял с гончего Зарксис. Она не так разбиралась в артефактах как маг, но явно, это то, что мешало им найти  Локлена. В этом смысле девушка доверяла черному магу, потому что тот был опытен в этих делах, она не сомневалась. С  завораживающем страхом  смотрела как кольцо мигом сгорело в руках мага. Сирены боялись огня на генном уровне. Наверное потому что сами созданы из воды. Вода и огонь — вечные противники.

  — А это что еще за кольцо на нем? — обратила внимание на другую руку сирена, но не стала произносить это вслух.

Ей было гораздо труднее противостоять этому взгляду, чем его железным объятиям на ее запястье.  Она думала, что  вздрогнет или отведёт глаза, но сирена  продолжала смотреть, и ее взгляд горел ярче всех огней на ночном небе. Ее волосы были растрёпаны больше обычного, а грудь под шелковой тканью  вздымалась, словно от быстрой ходьбы или бега. Это все не должно было случиться так. Именно эта мысль билась в голове Мэделин, когда её  сердце отбивало такой бешеный ритм в груди, что было почти больно.  Где теперь была эта гордость? Исчезла сразу, стоило понять, что гончий  не такой совершенный, каким он выглядел со своим холодным красивым лицом. И из–за своих растерянных чувств Мэделин  толком не знала, что предпринять ей  в данную секунду. — Ддд-да, да, неужели ты меня не помнишь? Я  Мэделин,   твоя р... — запнулась девушка, а  после у  сирены затряслись руки,  вспомнив ,  как он наказал ее за побег. Девушка до сих пор вспоминает все это с содроганием. Это было около четырех месяцев назад, а ощущение, что вчера. Она до сих пор помнит его крепкие и горячие руки сжимающие ее , как сейчас. Это будто обожгло ей запястье, но ожога не было, лишь красный след на коже, после которого явно появится синяк. Прокручивая в голове последние события. От этих мыслей, естественно, легче не становилось, но отогнать их никак не получалось — настолько были ярки впечатления от случившегося.

   Чертов Зарксис  не дал ей даже договорить снова  влезая  со своими остроумными шуточками и уже начал снова бесить ее. Мэделин демонстративно закатила глаза потирая руку, которую сильно сжал гончий. — Как и ты, он тебя тоже не узнал. Думал он кинется тебе  в объятия?  — сирена нахально улыбалась магу. — Вот при виде меня , он явно что-то почувствовал.— насмешливо подмечает Берри, после чего облокачивается плечом о край огромного стеклянного аквариума.  Снисходительно оглядывает блондина, который пытается что-то придумать. —  Это все чертово заклятье. — Мэделин была в это уверенна, ведь Локлен не мог бросить их, Картель и уйти в закат торговать рыбой. Гончий жил Картелем.  Это так глупо как в какой-то самой тупо комедии. Смысл было ему ввязываться в битву за власть?  В итоге они победили и добились чего хотели. Правда не хватало кое-кого...

Небольшое затянувшееся молчание, а после  в лавку забегает девушка, о которой так и веяло лицемерием и грубостью.  Мэделин окинула ее оценивающим взглядом. Чертова блондинка  смазлива, даже на непредвзятый вкус сирены слишком слащавая. Пухлые губы, карие глаза, большой рот и странная манера решать все за мужика. Просто какой-то подарок с небес. Она целует его, прикасается к нему,  Ее взгляд цепляется за обручальное кольцо на пальце и огонь ревности всплывает  в груди. — Какая прелестная семейная идиллия, — саркастично юлит Мэделин, наклоняя голову в бок  словно выдохнув всю накопившуюся усталость и неприязнь к приторности их  семейных уз. — Не смей даже думать о нем! Он мой!
Пусть у них отношения начинались не самым традиционным способом, но Локлен никогда бы не стал посылать все к хуям ради простого траха. В глазах сирены читалась ярость, любой бы щас был запуган ей.  Они играли в гляделки с этой блондинкой, смотря друг другу в душу, выпивая всё от нел.  Ей захотелось быть на ее месте, на месте этой чертовой суки. Бросить все и жить где-то  в спокойном и теплом месте, как семья, бысть счастливыми. Но этому никогда не бывать, Локлен никогда не оставит Картель. С каждой минутой Берри  закипала все сильнее. Она держалась из последних сил, чтобы не вцепиться в глотку этой суке. Смотреть на то, как кровожадный садист обворожительно улыбается «жене», и та отвечает тем же, было невыносимо. Умом Берри понимала и знала, что это все не по настоящему, это все игра, но унять свою жгучую ревность она не могла. Тем более сейчас, когда гончий был ее ручной собачкой и выполнял, то что та хотела. Тот смотрел на нее с таким восторгом и умилением, что у сирены руки чесались дать ему по бородатой физиономии.
   Больно. Очень больно. Сердце начинает покалывать, а в висках боль отдаётся вибрациями. Она сжимала руки в кулаки, чтобы хоть как-то унять дрожь. Боже, неужели она ревнует его? Мэделин молчит, смотрит на гончего и чувствует, что в первый раз — ревнует. Это — смесь гордости, оскорбленного самолюбия, горечи, мнимого безразличия и глубочайшего возмущения. Собственнический инстинкт —  теперь девушка понимала, что чувствовал Локлен по отношению к ней. Мэделин хотела намеревалась тоже вставить свои пять копеек, но Заркисис резко схватил и отвел в сторону.
—  И так уже поняла, — прошептала в ответ, — О, безрассудного?   Это ты себе скажи, ты сжег на его глаза тот перстень, он до сих пор в шоке. — стоя, упираясь на ноги, которые ее еле держат, она слушала мага смотря куда-то вдаль помещения. Сирена морщится от боли, когда Зарксис , сжимая ее предплечье еще сильнее. — Не то, чтобы у меня был хоть какой-то выбор, — девушка ухмыляется  убирая его руки от себя и отходя подальше. Её бесило, что Брейк возомнил о себе то, что если захочет чего-то — он получит. Берри  была с этим не согласна. Да. он мог получить все, что захочет, но это не дает ему право думать так про всех.   Казалось в помещении  немного прохладно,  то ли  от морозильных прилавков так морозило, то еще от чего.  Мэделин пытается расслабиться и утихомирить мурашки на коже, но плохо выходило.
Мэделин  прикрыла глаза и отстранилась, словно отходя в тень. Раздался шум, голова стала болеть сильнее. Она  схватилась руками за голову и чуть пошатнулась, но устояла на ногах.  Не смогла закончить сирена, как голову пронзила новая вспышка боли. Едва слышно зашипела и поморщилась, Мэдди выдавила, — Чееерт..., —  проведя рукой по губам, сирена почувствовала вкус крови. Ее руки задрожали, когда она начала судорожно вытирать кровь рукавами блузки, которая стремительно начала литься из носа. — Зар...Зарксис...— не громно произносила имя мага, чтобы тот обратил на нее внимание. Но шок так одолел ее, что та кажется не могла даже и говорить. Кровь до сих пор еще не останавливалась. Ее окровавленная рука скользнула по стеклу аквариума оставляя на ней след, а сама сирена  тяжело дышала и сознание постоянно грозилось куда-либо уплыть.
Разум затуманивается, а где-то в далеке она слышит отголоски фраз Брейка, падая куда то в пропасть. Голоса вокруг стали неразборчивыми, но сил нет даже вслушиваться в их слова.  Голова пульсирует так, что просто хочется вырвать ее и выкинуть куда подальше. Облокотившись о стекло аквариума, Мэделин  медленно скатилась вниз, пока полностью не приняла положение сидя. — Зарксис! Метка.. — с последними силами крикнула магу, который наконец-то  обратил на нее внимание, после чего у той из рта потекла кровь, которой та стремительно захлебывалась.  Образ ребят   начал блекнуть и растворяться в воздухе, но перед тем, как исчезнуть, протянула к нему руки, словно хотела дотянуться до него.  Ее  питомец звездная выдра — Алмаз, под видом белого зорька,  почувствовала что с его хозяйкой что-то не так. Он начал судорожно бегать вокруг нее и издавать звуки пытаясь ей как-то помочь . Но  завидев черного мага  встал в оборону, сделал себя и Мэделин неосязаемыми, чтобы маг не мог дотронуться до нее. — Помоги мне...—  она захлебывался собственной  кровью. Вдохнуть воздух носом, она не могла также из-за крови, что струилась оттуда. Все ее лицо было залито кровью, кровь сочилась из глаз, их ушей, из носа, целый фонтан выплескивался изо рта.  Сирена пыталась хватать ртом воздух, но лишь захлебывалась. Дрожащие ладони еле  упирались о холодную плитку. Стоило ей приподняться на локте и повернуться на бок — кровь вновь  вырвались наружу и с отвратительным звуком растекалась лужей по полу. Но легче Мэделин не стало. Ее снова рвало, выворачивало изнутри, и она задыхалась, слыша назойливый звон в ушах. — Боже, хватит…помоги мне... пожалуйста.. — глотая воздух, сипела девушка и снова, снова и снова обильно блевала, тщетно пытаясь закрыть рот рукой. От мерзкого привкуса железа тошнило только сильнее. Тело пробивал озноб, и окутывала слабость. Она беспомощно смотрела на Локлена в надежде, что сейчас он вспомнит ее и поможет ей. Он должен был помочь....— Локлен...— еле слышно прошептала,  пока не потеряла сознание.

Подпись автора

Брейк даже и забыл, что заключал с сиреной договор по крови, не позволяющий ей выходить за границы Сан-Диего. Эдакая перестраховка для лучшего друга, чтобы его рабыня даже не думала бежать в другой город, а то и страну. Наверное, даже хорошо, что Мэдлин нырнула за ним в портал, ведь он не смог бы наслаждаться тем ее видом, который видит сейчас. Уголки губ нервно дернулись, поднявшись вверх. Берри — будто одна из его жертв — столь прекрасна, когда ей добавляют багрового цвета.

Черный маг наблюдает за ней, как она скручивается от боли и невозможности дышать в полной мере [кровь препятствует нормальному дыханию]. Он слышит свое имя, которое с трудом соскользает с ее губ, забирая все его внимание на себя. Уголки губ поднимаются еще выше, достигая по уровню мочек ушей. Собирался ли он ей помогать? Нет. Наконец-то он избавится от этой сирены, которая являлась постоянно зудящей занозой.

Жаль, но любование сиреной прервала несдержанная агрессия псевдожены друга, которая заставила перевести взгляд с хватающей за жизнь сирены на первоуровневую истеричку. Ее действия не вызывали удивления, а наоборот Брейк знал, что могла предпринять Селена, поэтому был спокоен будто бы у него был уже заготовлен запасной план, а то и два. Наблюдая за дрожащими руками жены гончего, Брейк ухмыльнулся, но молчал, не предпринимая никаких лишних действий. Ему было интересно, как дальше она себя поведет.

  Перебирая вещи на прилавке [какие-то пряные маринады для рыбы], он отвлекся от женатой парочки, делая вид, будто совсем не слушает эту дамочку, которая активно стремилась обратить на себя внимание, однако, все же краем глаза маг наблюдал за происходящим. Она активировала монету, с помощью которой создала невидимый барьер, не позволяя пройти через него никому. Брейк вновь ухмыльнулся, а затем медленно начал хлопать в ладоши, выдерживая между хлопками паузу в несколько секунд, — Селена. . . — шипящим голосом протянул ее имя насколько это возможно, - Или лучше сказать. . . подстилка Саймона? — обращается к ведьме, надеясь получить мгновенный ответ, — Я думал, что ты убьешь Локлена или заточишь в асцендент,  но ты лишь стерла ему память. Почему же? — вопросительно повел одной бровь, искренне не понимая, зачем ведьма оставила гончего в живых, — Ах, — поднял указательный палец вверх [знак того, что он словил идею], — Или ты хотела настроить его против меня? — наигранно, тяжело и печально выдыхает, — Ты злишься из-за Саймона? — уточняет у нее маг, наблюдая за ее ответной реакцией на слова. Было видно как она напряглась, злость выступала в виде вен на висках, хотя она и не планировала вестись на его слова, сохраняя мрачное спокойствие, — Ты сама виновата в его смерти. Не надо было связывать его жизнь с моей, — заключил ведьмак, наконец-то посмотрев на лицо ведьмы.

  Судорожные крики Локлена действовали магу на нервы, но признаться, он вновь забыл о сирене, которая вот вот сделает свой последний вздох. Его больше интересовала ведьма, пытки которой продумывал день за днем, хотя о смерти сирены он также мечтал, фантазируя о том как она умрет и в каждой ее смерти — он палач. Он вожделенно выдохнул. Он не стал отвечать Локлену на его переживания о рыбе, слишком уж тошнотворные и не позволяющие как для лидера Картеля и для характера самого адского гончего. Локлен никогда ни о ком не переживал, ему было это несвойственно, что сильно впечатляло Брейка.

  А Селена все также старалась выглядеть сильной, но это лишь роль, которую она себе выдумала и отлично отыгрывала. Обычная пустышка и неумелая ведьма, которой нассали в уши, что она дотягивает до уровня сил Верховной. Все ее угрозы в адрес Локлена казались магу мусором [даже то, что она схватила его, не вызывали реакции], поэтому он лишь периодически пожимал плечами. Ее слова о том, что успешное завершение поисков Локлена она подстроила, что нахождение их тут — это часть ее великого плана, на что Брейк лишь покачал головой, не воспринимая ее слова всерьез, — И что ты хочешь? Убить меня? — вяло и равнодушно уточнил у нее ведьмак, кривя губы в наигранной грусти, — Попробуй, если кишка не тонка, — провоцирует ее, продолжая широко улыбаться. Пора заканчивать с этим фарсом и возвращать друга домой, а ведьму кидать в темницу и пытать ее до такой степени, чтобы слышать мольбы о скорой смерти.

Брейк верил в друга, верил в то, что он не испугается и не подстелится под так_называемую_жену. Брейк был прав, гончий среагировал ПОЧТИ что моментально, все-таки ему надо поскорее вернуть память, хотя в этом случае Селена как жертва пыток достанется не Зарксису, а Локлену, но маг не против был и разделить веселье на двоих.

Адский гончий вывел ведьму из строя, а Брейк приложил ладонь к губам в стиле «упс», тихо хихикая над Селеной и ее неудачей, а та явно злилась, готовясь бежать. Маг подходит к ведьме и садится на корточки, а ее злость становится еще сильнее, заставляя себя воспользоваться магией [либо чтобы сбежать, либо чтобы нанести удар магу], но Брейк успевает активировать асцендент [который достал до того, как Локлен ее ударил] и заточил ведьму в него, запихивая артефакт обратно в карман.

— Она нам больше не помеха, — уверяет он друга, поднимаясь, — Ну, пойдем, пора второму лидеру вернуться, — оборачивается к гончему, чтобы похлопать по плечу, но тот чуть ли не захлебываясь слюнями от переживаний из-за сирены, просит ей помочь, возвращая ведьмака все к той же ненавистной рыбе. Брейк приложил пальцы ко лбу, нервно его потирая.

— Я и забыл про тебя, Мэделин, — разводит руками, произнося слова как телеведущий ток шоу на последнем этапе, когда вводится в игру незапланированный герой или герой, который должен сдохнуть, но никак не может, а у ведущего уже все реплики и реакции расписаны. Он медленно шагает к сирене, которая захлебывалась собственной кровью и отчаянно хватала губами воздух. Хочется досмотреть эту сцену до конца, тогда почему он должен ее прервать? По просьбе друга? По ее просьбе, которая ничего не стоит? Она когда-нибудь перестанет мозолить ему глаза?

— Ты давно должна была умереть, — ведьмак не сильно склонился над сиреной, улыбаясь как чеширский кот из Алисы в Стране Чудес, — И я не смею этому препятствовать, — хихикает маг, довольный предстоящим исходом каждой клеточкой своего тела, — Давно. . Давно. .  Так давно хотел, чтобы ты сдохла, — продолжает хихикать себе под нос, закрывая ладонью свое лицо, — Надеюсь, что сейчас ты все же избавишь меня от себя, — мягко улыбнулся сирене, отходя в сторону и ловя обеспокоенный взгляд друга. Как он ненавидит данное его выражение лица, неужели, даже оставаясь без памяти, его тянет к этой сельде? Пусть даже так, какое дело к этому имеет Брейк? Рыба нарушила договор, никто не заставлял ее лезть в портал за Брейком. Сама виновата, пусть расплачивается. Зарксис отвернулся, — Пошли, Локлен, многое надо наверстать за это время. Оставил на меня дел за двоих. Ты мне должен, — в шутку произносит ведьмак и обидчиво надувает губы, но реакции не следует. Все внимание гончего было сосредоточено только на Берри, и Брейка это злило. Он даже сорвался, мигом прильнув к умирающей сирене, но ее выдра, охраняющая ее, не позволила приблизиться на достаточное расстояние. Брейк фыркнул, а после его цербер кинулся на выдру, схватив ее зубами и моментально сожрав. Брейк не успел даже моргнуть, — Хороший мальчик, — похвалил он животное, и вновь приблизился к сирене, схватив ее за волосы.

— Чем она тебя так зацепила? — взгляд сосредоточен на лице друга, а затем мгновенно переведен на лицо Мэдлин, осматривая его. Обычная_рыба. Что_в_ней_такого? Брейк сильнее сжимает ее волосы, рывком потянув их назад. Открывался прекрасный обзор как она задыхалась собственной кровью, Брейк не брезгнул и слизал тонкую дорожку крови у ее рта, а затем схватил ее за ладонь, где красовалась метка их договора на крови. Пройдя по ней пальцем, он оставил след на метке как на бумаге, когда зачеркивают неправильный ответ. Грубо кидая сирену в сторону, маг отпрянул, — Можешь умолять меня на коленях, чтобы я тебя вылечил, — с самодовольным лицом указывает на свой другой перстень, куда встроен рунический камень лечебной магии, — Хоть последствия нарушенного договора и прекратились, он нанес тебе существенный вред, так или иначе тебе нужна помощь. Без меня ты умрешь, Берри.

Как приятно держать чью-то жизнь в руках и распоряжаться ее. Особенно, таких ненавистных ему баб как Мэдлин. Почему он передумал и отменил договор? Сам не знает, но, наверное, всему виной Локлен и его переживающее до тошноты лицо [так бы и съехал по ней кулаком]. Однако, когда Локлен вспомнит кто он, разве это не те заслуженные муки, которые сломают ее до конца? Наверное, из-за этого маг переступил через себя и сохранил ей жизнь, но это не точно.

Подпись автора

Я наблюдал за тем, как некто, называющая себя моей женой, исчезает в неком артефакте. Возможно, шок полностью завладел моим сознанием, но я смотрел на это отстранённо, словно всё происходило в каком-то дешёвом боевике, а я был стороннем зрителем. Мои ноги приросли к полу, руки будто покрылись коркой льда, челюсть сжалась с такой силой, что я ощутил металлический привкус во рту. К горлу подступила тошнота, и я судорожно выдохнул, принуждая себя не отключаться. Мозги превратились в кисель, я совершенно не соображал, не мог собрать мысли в кучу. Все те месяцы, что я знал жену — она всегда была подле меня, была нежной и любящей. Её звонкий смех и мягкий взгляд застыли четкой картиной в моей памяти и не давали пробиться сквозь неё никаким другим воспоминаниям. Я мысленно пытался сломать, сжечь эту картину, но ничего не получалось. Ярость начала заполнять мою грудь. На секунду мне показалось, что моя кожа начала менять окрас в угольно-черный цвет, но меня это больше поражало, нежели пугало. Я кинул взгляд на незнакомку, которая уже начала приходить в себя — и этот факт потихоньку стал приводить меня в чувство равновесия. Тем не менее, метаморфозы в моём теле набирали всё больше оборотов. Клянусь Богом, я видел проступающую огненную жилу на сгибе локтя. Дрожащими руками я стянул с себя толстовку, оставшись лишь в одних джинсах. Твою ж мать.. Кожа полыхала огнём, но он не обжигал меня, хотя я плавился, словно избавляясь от человеческой личины и превращаясь в нечто худшее... Готов поклясться, вместо ровного ряда зубов, появились острые клыки, рот заполнила кровь, стекающая по подбородку, залившая грудь.
— Какого хера... — Прошептал я, но звук собственного голоса оглушал, будто я говорил в рупор. Я согнулся пополам, затыкая уши. Дыша утробно, издавая то ли хрипы, то ли рычание, я взглянул в глаза парня, мысленно умоляя его остановить это. Я уже не сомневался в том, что он способен если не на всё, то на многое. Он волшебник? Ангел? Дьявол? Мне молиться во спасение или просить о пощаде? Он наложил на меня проклятье или же я проклял себя сам?
Я буравил взглядом незнакомца, не моргая, проникая в его сознание, пытался отрыть информацию, но этот тип явно был не пальцем деланный, я тупо упирался в стену и не мог пройти дальше того, что он готов мне показать. Я не понимал, что творю, всё происходило интуитивно и неумело. Я лишь успел выхватить картинку того, как мы с ним стоим в кабинете, обсуждая нечто о Ковене? Он пожимал мне руку и нёс какой-то бред с просьбой убить мою рыбешку, чтоб не отвлекала меня от правления Картелем. Я тряхнул головой, пытаясь освободиться от наваждения. Но любопытство взыграло во мне. Я совершенно ничего не знал о своей жизни, а то что знал — оказалось ложью психованной суки, пытавшейся убить меня всего пять минут назад.
— Твою мать, останови это! Мне долго ждать, придурок? - От моего возгласа задребезжали стекла, я закрыл рот ладонью, прикрыв глаза. Хотелось дать незнакомцу отцовскую затрещину, ведь он явно наслаждался происходящим, смотря на меня своими большими детскими глазами, полными восторга. Идиот... Я ощущал, что еще немного и меня полностью не станет как человека и его место займёт какая-то адская тварь. Я абсолютно потерялся во времени и был дезориентирован. Много ли прохожих сновали возле моей лавки? Кто видел всю эту картину? А если уже вызвали копов? Или священников? Я уже не был уверен в том, кто тут действительно более уместен.
Но, наконец, я ощутил, разливающееся в груди, умиротворение. Боже, будто вставился героином и меня накрыло тёплым одеяльцем. Я провёл ладонью по груди, ощутив размеренное биение сердца. Из окна потянуло морским, солёным воздухом и я кожей ощутил его дуновение, что после такого жара — почти обожгло. Не знаю, то ли парень помог мне прийти в себя, то ли истерика меня отпустила, но я снова стал собой. Я облизал пересохшие губы и на полусогнутых ногах поплёлся за прилавок, налив себе стакан воды и осушив его полностью. Налив еще один стакан, я протянул его девчонке.
— Выпей, станет легче, - я подтянул её к себе за предплечье, усадив на стул, а сам подошел к парню, — что насчет тебя. Ты точно знаешь КТО я, ты знаешь, что тут происходит и ты можешь помочь, иначе бы не искал меня. Так не тяни резину и действуй. И я больше не собираюсь повторять, чтоб ты помог девчонке — просто делай это, когда того требует ситуация, Зар... - Осекшись, я отвел взгляд, не будучи точно уверенным, что правильно произнесу его имя, всплывшее в памяти как маяк. Мне абсолютно точно требовался свежий воздух, и я незамедлительно, размашистым шагом, вышел на улицу. Подойдя ближе к морю, я упёрся руками в каменную кладку набережной, опустив голову и прикрыв глаза. В висках пульсировало. Я чувствовал как внутри меня всё так же полыхает пожар, а мысли мечутся как молекулы воды в разогретой кастрюле. Я боялся оставлять незнакомцев, будто они могли исчезнуть и в то же время боялся идти с ними, словно они проведут меня по пути смерти, крови, отчаяния. Но «зверь» внутри меня требовал этого пути, жаждал. Я никогда не ощущал такую кровожадность. Будто льва держали в клетке на веганской диете, и вот он нашел путь к свободе, обозлившись, оголодав. Я хотел видеть страх ужас, слышать вопли, мольбы о пощаде, В голове крутились образы того, как я по локоть в крови и с безумной улыбкой на губах. Я даже ощущал небывалый кайф от происходящего. Меня швыряло по эмоциям и я совершенно не мог остановить эту карусель. Необходимо было всё обдумать, решить для себя, что будет правильнее. Черт возьми! А если Селена была адекватной, а этот ублюдок помутил её разум, а теперь играет с моим?! Но для чего ему это делать? Судя по всему, у нас с ним был общий бизнес, он хочет забрать его себе? Тогда зачем искал меня? Убить? Чтобы я никогда не вернулся? Почему тогда Селена не убила меня ? У нее было столько возможностей это сделать!
Я собираю мозаику, в которой не хватает львиной доли деталей. Рано делать выводы, вся эта компашка лишена какой-либо морали, все врут и изворачиваются ради своей выгоды. И лишь одно их объединяет — я. Им всем зачем-то нужен я. Да кто ж я такой? Вспомнить бы сейчас, пока меня не успели наебать. Или убить. Хотя, судя по всему, я явно силён, обладаю какими-то способностями. Селена не просто так держала меня за поводок возле себя. Не просто так старалась, чтобы я и не думал слинять от нее. Какой смысл было убивать нас с этим парнем, ловить его на живца — она и пяти минут не продержалась с ним в одном помещение. Словно заблудившийся ребенок... Я не уверен, что чей-то план по моему захвату заключался только лишь в этом. Отвод глаз? Нам предстоит новая угроза? Может, они хотели, чтобы меня нашли, но не для убийства этого парня...Но для чего тогда?
— Что ты знаешь о моей жене? Кто она? Такая же как ты? То, что она несла... Это бред. От неё за версту тянет фальшью. Не обольщайся, о тебе я могу сказать то же. Но, по крайней мере, ты не пытался убить меня... Пока. Во всяком случае, столько стараний ради минутной схватки с тобой (хотя схваткой это сложно назвать) — ни за что не поверю. Верни мне память, я должен найти тех, кто сделал это со мной и вырвать им глотки. — Машинально я схватил незнакомца за плечо и в дружеском жесте несильно сжал его, лишь секунду спустя, поняв, что сделал. Похоже, на данном этапе, мне остается только довериться этому парню и его девчонке для битья. Я словно отхожу от наваждения и начинаю мыслить рационально. Всплеск эмоций в магазине явно не прошел даром, теперь я могу рассуждать с холодной головой и, по привычке, не доверяя никому.

Подпись автора