Лилиан Джонсон.
Прошел почти год, с тех пор как Джек последний раз видел эту девушку, на посвящении во Фракцию Искренних. Вы спросите почему, даже спустя год он помнил это имя? В конце концов, Лидер фракции не может помнить поименно всех в своей фракции – а тем паче имена тех, кто присоединился недавно. Но эта девушка запомнилась ему по многим причинам.
Во-первых, он знал ее отца. Ну «знал» мягко сказано – Джонсон-старший был одним из тех заносчивых Эрудитов, которые считают себя выше всего и всех, только по той причине, что знают больше остальных. Они сталкивались лбами не раз – по очереди ставя друг друга на место.
Во-вторых, сам факт, что дочка одного из его постоянных противников – выбрала путь Искренних, подстегивал к ней интерес. Хотя обдумывая эту ситуацию, Джек со временем понял, что на самом деле основная причина конфликта с отцом Лилиан – излишняя прямолинейность их обоих, возможно дочь просто пошла дальше своего отца.
А в третьих  - без прикрас, Джонсон была красивой. В любом коллективе, всегда есть девушка, которая слишком красива для всех остальных. Она выделяется на фоне окружающих, и она была именно той самой Альфой, среди посвященных. К таким девушкам боятся подходить одногодки, и часто они начинаются общаться с отбитыми, но самоуверенными, хулиганами.
Именно тогда, на посвящении, Джек в первый раз увидел ее, и ему потребовалось усилие, чтобы отвести от нее взгляд.
Сегодня, с минуту на минуту она должна была занести ему отчет о проделанной работе, и это почему-то выбивало его из колеи. Канн, откинулся на кресле, и повернулся боком к окну, разглядывая Чикагский пейзаж, и прокручивая в голове эту ситуацию вновь и вновь.
Быть честным с собой – было как никогда трудно.
Стук в дверь выводит его из задумчивости, и Канн, прокашлявшись, произносит:
- Входите.
Дверь распахивается и Лилиан предстает перед ним – ее страх чувствуется, словно бы это написано у нее на лбу. Кажется, он даже слышит какую чечетку, выбивает ее сердце – но это все только его богатое воображение. Ее страх, на какую-то долю секунды забавляет его, а затем окончательно приводит в себя.
«Джек, успокойся» - говорит его внутренний голос, - «В конце концов, ты Лидер Фракции, а не какой-то там школьник»
Канн поднимается с кресла и, запахнув пиджак, указал на стулья перед ним: - Лилиан, присаживайся. – Говорит мужчина с серьезным лицом, подавив попытку улыбнуться, еще до того как где-то в глубине его появилось такое желание. – Ты же в первый раз в моем кабинете?
Джек, полу-спрашивает полу-утверждает, пытаясь разрядить напряженную обстановку. В этот момент ему как никогда, хочется чтобы она перестала бояться его, хочется взять Джонсон за руку, и взглянув ей в глаза, сказать что все в порядке, и она может быть спокойна рядом с ним.
«А что дальше?» - Этот вопрос встряхивает его изнутри, нагоняя страх, и слегка выбивая из равновесия.
Мужчина присаживается, неотрывно глядя на гостью.
- Сигарету? – Спрашивает Джек, доставая из кармана пачку, и протягивая Лилиан. А затем поджигает свою и делает спасительную затяжку.
Многие из его окружения Искренних, еще в юности заводят эту привычку, словно пытаясь выделиться из толпы других фракций. Да, и в целом курение помогает разбавить обстановку – и перейти на более Искренние беседы.
Джек некоторое время смотрит на девушку не отрывным спокойным взглядом – как обычно смотрят на картинку великого художника – вглядываясь в детали и силуэты, пытаясь понять всю глубину происходящего. А затем, начинает говорить:
- Лилиан, - начинает он медленно, опуская взгляд на стол, где лежит пачки с документами и бумагами, - давай, перед тем как начнем говорить о работе, немного поговорим о тебе. – Джек поднимает взгляд, и смотрит прямо в глаза Джонсон.  – Как тебе среди Искренних? – Спрашивает он медленно. – Нравиться ли тебе у нас?  Как тебе твоя работа?  - После каждого вопроса  мужчина останавливается, словно ожидая какой-нибудь реакции, а затем дальше продолжает. – Нормально ли тебя восприняли в обществе? Это моя забота, как Лидера следить за тем, чтобы всем Искренним, было комфортно…
Канн позволяет себе легкую улыбку, а затем мысленно заканчивает сам для себя.
« А еще меня заботишь – ты»

Подпись автора

Она напряжена как струна, которая вот-вот лопнет. Джек, не может избавиться от этого чувства, что наполняет его кабинет – хотелось бы, чтобы все было иначе, но…
Канн проводит взглядом Лили, когда она пытается открыть окно, и отводит его только в тот момент когда, девушка оборачивается и бросает на него настороженный взгляд.  Возможно, она что-то почувствовала, в его взгляде или поведении, а возможно ему просто это все, кажется?
Канн кивает, выслушивая Джонсон.
- Спасибо, за честность. – Кивнул он.
Это фраза одна из «визитных» карточек Искренних, ведь именно ее произносят во время церемонии посвящение в Искренность, после того как посвященный под сывороткой правды рассказал все свои тайны. Эта фраза была как символом гордости и благодарности – искренней, без фальши. Благодарности, на которую способны только Фракция Искренность. 
- Послушай, Лили, -  Джек встал из-за стола и, обойдя его, опустился на край, рядом с девушкой, - У тебя все в порядке? Я имею в виду, - Канн сглотнул, - Ты выглядишь напряженной, даже слишком напряженной. Я тебя не съем. – Мужчина улыбнулся, - Твои сожаления не тревожат тебя?
Он взглянул в глаза Лили, так долго, как мог, а потом отвел взгляд.
- Я ведь знаю твоего отца, я могу помочь тебе – по крайней мере, советом.
Джек еле сдержался от того чтобы коснуться Джонсон, таково было искушение внутри него – нарушить правила, нарушить устои – да именно это желание наполняло его. Он должен был выстоять, чтобы ни случилось.
Он оторвался от крышки, и прошел назад к своему месту, но в кресло обратно не сел – так ему проще было сохранять контроль над собой, над своими внутренними желаниями и эмоциями.
Ведь у каждого из нас есть слабость, верно? У каждого из нас, есть то что заставляет нас меняться – чувствовать то что мы никогда не чувствовали… ведь так?
Но кто победит – ты или ты?

Подпись автора

Слова Лилиан об аффракционерах словно ведро воды вылитое на голову Джеку , заставляет собраться и избавиться от мешающих ему мыслях. Заставляет его собраться в одно целое. Ведь он не просто Джек Канн. Он Джек Канн – представитель Фракции Искренность, и сейчас он на работе. Посторонние мысли не должны мешать ему.
Он взглянул на Джонсон, сделав тяжелый выдох, и набираясь смелости. Ведь в том, что она попала, в эту переделку есть часть его вины. Именно он отправил девушку, саму, в Отречение, для выполнения его плана по спасения Чикаго.
Если бы он увидел себя со стороны, то испугался собственного пронизывающего, и печального взгляда. Взгляда человека с тяжелой ношей, что вынужден каждый день отвечать за свои поступки и слова.
- Лили, - внезапно сам для себя Джек осознал, что уже второй раз называет ее, не по полному имени, а по «сокращенной» «ласкательной» версии, и это немного смутило его, заставив издать кашель.  Он обошел и снова уселся на край своего стола, перед девушкой, - Именно по этой причине ты здесь. – Сказал он, - Прости меня…  - Мужчина взглянул в глаза Джонсон, - Я не должен был подвергать тебя такой опасности. И меньше всего я хотел, чтобы это случилось с тобой. – Какое-то мгновение плечи Джека опустились, и он выглядел, словно он сломан или опустошен, но скоро, очень скоро – Канн выпрямил плечи, и в его взгляде засверкала та самая уверенность, какой должен быть его взгляд… – Но мы делаем великое дело, ты не представляешь,  насколько важны были те сведения, что ты предоставила.  Я горжусь тобой, Лилиан Джонсон. – Мужчина улыбнулся. – Много кто бы сломался на твоем месте. Но ты вынесла все эти испытания, доказав, что не только Бесстрашные, обладают смелостью противостоять опасности. Понимаешь? Нам нужны такие люди как ты.
Он взмахнул рукой, словно указывая на нее.
- Я и Фракция в долгу перед тобой. Если тебе нужно что-то просто скажи мне. Хочешь несколько выходных, отдохнуть? Или возможно какие-то особые привилегии? Я готов тебе это дать.
Как хорошо быть искренним, когда ты хочешь быть искренним. Когда слова строятся во фразы, и все происходит легко, и не напряженно, как будто, так и должно быть.

Подпись автора